В соответствии с действующим законодательством об авторском праве театры, заинтересованные в постановке пьесы, должны обращаться за разрешением на их использование непосредственно к правообладателям или их литературным агентам.
Пьеса зарегистрирована в РАО.
Посвящается моей бабушке
Марии Ивановне Мазовой (Мясоедовой)
Дмитрий Калинин
Аве Мария Ивановна
(Деревенский сериал в одном действии)
Действующие лица:
Мария Мясоедова (Мазова)
Пётр Мазов
Андрей Рябов
Корова Дочка
Дед Матвей (на сцене не появляется)
Ганька (на сцене не появляется)
Витька Рыжий (на сцене не появляется)
Катька Рыжая (на сцене не появляется)
***
Деревня наша – загляденье,
Красы такой не отыскать!
Идтить с Сафроново в Лаврентье
Одна сплошная благодать!
Лесами,
Полями
Гуляем,
Вздыхаем.
Ребяты –
Дубочки!
Девчаты –
Цветочки!
Куды ведет заветна тропка
Туды и мы по ней идём
А соловей щебечет робко
О потаённом о своём
Лесами,
Полями
Гуляем,
Вздыхаем.
Ребяты –
Дубочки!
Девчаты –
Цветочки!
Без тебе мене не спится,
Без тебе мене грустится!
Без тебе мене не радость,
Без тебе на сердце гадость!
Как мене к тебе прибиться,
Чтоб тебе в мене влюбиться,
Как мене тебе признаться,
Чтоб навеки не расстаться?!
***
ПЕТР. Кто ж знал то? Кто ж знал? Если б знал, то нипочем бы. А теперь то вот и оказия какая… Не хотел, ей Богу! Такая неудача, что хоть совсем. Нет, ну главное и надо ж так. Кто ж знал то? Кто ж знал? Если б знал, то нипочем бы. А то даже страсть как обидно!
***
АНДРЕЙ. А мне некуды идтить, а как тебя да не любить! Не кидай слова напрасно, мне и так теперя ясно! Василёчки да ромашки, не могу прожить без Машки! Ты возьми меня за ручку, да пройдемся на толкучку!
***
МАРИЯ. Дочка, доченька! Дочурка! Доченька! Дочка! Ты моя маленькая. Дочечка! Родненькая! Дочка! Куды ж ты запропастилась? Дочка! Доченька! Вот дурная корова! Дочка! Дочка! Дочка! Найду, точно рога пообломаю! Дочка! Дочка! Дочка!
***
ПЕТР. Я тебя просил завместо меня коров пастить?
АНДРЕЙ. А чо?
ПЕТР. Я Витьку Рыжего просил!
АНДРЕЙ. Ну и чо?
ПЕТР. Да ты то откудова взялся?
АНДРЕЙ. Оттудова! Мне Витькина балалайка нужна, он за ей и побёг! Вот я пока и пасу. А чо?
ПЕТР. Ну ты артист! Коровы-то где? Там. А ты то где?
АНДРЕЙ. А здесь тенек. Куды они денутся?
ПЕТР. Куды, куды… Мясоедовская-то Дочка ушла!
АНДРЕЙ. Брешешь. Никуды она не уйдет, она смирная! Не кидай слова напрасно, мне и так теперя ясно!
ПЕТР. А ну тебя, балагур! Следи за стадом. Я искать пошел! Дочка!
АНДРЕЙ. Э! Стой! Ты чего, серьезно? Стой, тебе говорю! Дочка! Дочка! Дочка!
***
МАРИЯ. Дочка! Дочка! Ну куды ж она подевалась-то? Дочка! Доченька! Все, сил моих больше нет. Дочка! Ой, дед точно выпорет, а я вовсе и не виновата. Дочка! Дочка! Чтоб этому Петьке пусто было, пастух недоделанный. Дочка! А деду все едино, не Петьку же он пороть будет! Дочка! Дочка! Вот так и буду здесь сидеть, пущай меня тоже ищут. Дочка!
***
ПЕТР. Дочка! Ну куды ты за мной поперся?
АНДРЕЙ. А чо? Дочку искать.
ПЕТР. А за стадом кто смотреть будет? Дочка! Все ж разбредутся!
АНДРЕЙ. Ну и чо? Дык ты ж пастух, так ты и паси. А я Дочку пойду искать!
ПЕТР. Ох врезать бы тебе!
АНДРЕЙ. А чо? А то и попробуй, небось, и сам схлопочешь!
ПЕТР. А то и попробую!
***
МАРИЯ. Дочурка! Доченька! Дочечка! Дочурочка родненькая!
АНДРЕЙ. Дочка! Дочка, сюда иди! Иди сюда, пока волки не сожрали! Дочка! Найду, точно рога пообломаю!
МАРИЯ. Гляди, чтоб табе не обломали!
АНДРЕЙ. Машка! Напугала до смерти. Ты чо одна в лес поперлась?
МАРИЯ. Ни чо! Дочку искать. Петька Мазов сегодня стадо пасет, а меня дед за Дочкой послал…
АНДРЕЙ. Ну и чо?
МАРИЯ. Ни чо! Я к стаду вышла, а там ни Петьки ни Дочки. Дед меня точно прибьет!
АНДРЕЙ. Ты чо? Небось не прибьет, Петька ж пас!
МАРИЯ. А деду все едино! Не Петьку ж он будет пороть. А если я Дочку не найду…
АНДРЕЙ. А чо… Дык давай вместе искать! Дочка!
МАРИЯ. Дочка!
АНДРЕЙ. Дочка!
МАРИЯ. Доченька!
***
ПЕТР. И чо за день такой, прости Господи! Кабы знать… Главное еще корова Машкина… Была б чья еще, дык еще б ничего… А тут страсть как обидно! Зорька, куда пошла? Морду еще разбил, как сегодня на вечорку идтить? Милка, не балуй! Не балуй, кому говорю! Где еще этот рыжий со своей балалайкой застрял? Фу ты – ну ты, Машкин дед прется, щас еще и от него схлопочу. Что за день сегодня такой… Милка, Зорька куды опять поперлись?
***
МАРИЯ. Дочка! Дочурочка родненькая! Испугалась, миленькая. Страшно одной то в лесу было.
АНДРЕЙ. А чо, говорил же вместе найтить легче!
МАРИЯ. Ты моя хорошая! Доченька моя ненаглядная…
АНДРЕЙ. Эх Машка, пойдем сегодня на вечорку в Лаврентьево?
МАРИЯ. А чо бы и не пойтить?
АНДРЕЙ. А мне некуды идтить, а как тебя да не любить!
МАРИЯ. Балагур ты Андрюшка!
АНДРЕЙ. Не кидай слова напрасно, мне и так теперя ясно!
МАРИЯ. Чо тебе ясно? Ни чо тебе не ясно!
АНДРЕЙ. Василечки да ромашки, не могу прожить без Машки!
МАРИЯ. Язык без костей, чего хочет то и мелет!
АНДРЕЙ. Ты возьми меня за ручку, да пройдемся на толкучку!
МАРИЯ. Ты вон Дочку лучше возьми за копыто, а то опять потеряется! Ухажер коровий…
АНДРЕЙ. Машка!
***
ПЕТР. И че сегодня за день такой, прости Господи! Новые штаны, токмо раз надеванные… А все кобель Ганькин. С чего она его отвязала… Кабы знать. Как назло. И корова, и морду разбил, и дед Машкин клюкой съездил, и штаны порвал, и вечорка сегодня у нас… Придет Машка или не придет? Ить не угадаешь… О, дед Матвей, Здорово! Дед Матвей, Вы там Мясоедову не видали? Да не корову, будь она неладна, Машку Мясоедову, говорю, не видали? Машку Мясоедову? Машку! Вот пень глухой. Спасибо! Спасибо, Дед Матвей! Вам тоже здоровья! Спасибо!
МАРИЯ. Здорово, пастух!
ПЕТР. Здравствуй, Маш… С Дочкой это я того…
МАРИЯ. Куды ж ты глядел, ежели от тебя самая смирная корова в лес ушагала…
ПЕТР. Я ж Витьку Рыжего просил приглядеть, а он возьми да и…
МАРИЯ. Ты б еще деда Матвея попросил. Здорово, дед Матвей! Он хыть слепой… Спасибо, дед Матвей! Да глухой… И вам не болеть! Он хыть и старый, да всё не такой рыжий, как Витька твой!
ПЕТР. Кто ж знал то? Кто ж знал? Если б знал, то нипочем бы. А теперь то вот и оказия какая… Не хотел, ей Богу! Такая неудача, что хоть совсем. Нет, ну главное и надо ж так. Кто ж знал то? Кто ж знал? Если б знал, то нипочем бы. А то даже страсть как обидно!
МАРИЯ. А чо ты драный то весь такой? Яблоки, чоль воровал?
ПЕТР. Я? Не я не яблоки… Я вот, тебе хотел…
МАРИЯ. Это мне? Спасибо, Петь… Это ты за корову грехи замаливаешь?
ПЕТР. Да нет…
АНДРЕЙ. А чо, красивый букетик! Енто ты у Ганьки розовые кусты ободрал? Ай, молодец! Только у Машки ентих роз полон огород! Вся усадьба засажена, так что зря старался!
ПЕТР. Не твоего ума дело!
АНДРЕЙ. Ладно, пошли, Машка, а то все уж давно пляшут, а вы тут лясы точите…
МАРИЯ. Пошли. А за букет спасибо.
АНДРЕЙ. А мне некуды идтить, а как тебя да не любить!
ПЕТР. И чо сегодня за день такой, прости Господи!
***
ПЕТР. Здорово!
АНДРЕЙ. Здорово, коли не шутишь!
ПЕТР. А ты чо один?
АНДРЕЙ. А чо?
ПЕТР. Ни чо! А Машка то где?
АНДРЕЙ. А Машку конь зашиб!
ПЕТР. Да ну! Не брешешь?
АНДРЕЙ. Собаки брешут! Говорю – зашиб, значит зашиб!
ПЕТР. Насмерть?!
АНДРЕЙ. Чо?
ПЕТР. Жива она? Тебя спрашиваю! Не молчи, ирод! Отвечай, тебе говорят! Как зашиб?
АНДРЕЙ. Известно как, копытом! Она его огородами повела, а он возьми, да и побрыкайся с Ганькиным то конем. Она на землю, а они над ей брыкаются… Ору то было! Мать, дядя Иван – отец ейный, даже дед Матвей прибежал, все оруть! Ой, Машку конь убил! Ой убил!
ПЕТР. Так чо ж, теперича будет?
АНДРЕЙ. А ни чо! Щас переоденется да выйдет. А то перемазалась вся, пока коней растащили.
ПЕТР. Тык она жива?
АНДРЕЙ. А чо ей сделается, ейный конь поумней тебя будет! Как встал передними копытами, так и стоял. А задними, значит отбрыкивался. Ну а Машка-то под передними лежала, чо ей сделается…
ПЕТР. Так чо ж ты говоришь, что конь зашиб?
АНДРЕЙ. Ишь ты, прям уж шуткануть нельзя. Ой, да ай, так чо ж теперича будет…
ПЕТР. Ох, врезать бы тебе сейчас!
АНДРЕЙ. А чо? А то и попробуй, небось и сам схлопочешь!
ПЕТР. А то и попробую!
***
МАРИЯ.
МОЛИТВА. «Верую» Символ веры.
Верую во единаго Бога, Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым. И во единаго Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единароднаго, Иже от Отца рожденнаго прежде всех век; Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, несотворенна, единосущна Отцу, Имже вся быша. Вот, Господи, как бывает, ведь чуть до смерти не зашиб! Страх то какой, Господи! Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшего с небес и воплатившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася. А ежели бы он передними то копытами, да и пошел бы? Чо тогда то? Свиделись бы уже… Распятаго же за ны при Понтийстем Пилате, и страдавша, и погребенна. А помирать то страшно, Господи! Ой, как страшно. Не знамо ведь, как там. И чо они вдруг побрыкались с ентой клячей? И воскресшаго в третий день по Писанием. И возшедшаго на небеса, и седяща одесную Отца. Слава тебе, Господи, что жива осталась! И паки грядущаго со славою судити живым и мертвым, Егоже Царствию не будет конца. А уж как орали то все! Еще пуще страшнее стало! Будто впрямь уж растоптал коняка нерадивый! И в Духа Святаго, Господа, Животворящаго, Иже от Отца исходящаго, Иже со Отцем и Сыном споклоняема и сславима, глаголавшаго пророки. Я, правда, верую, Господи. Кто б помог, не будь тебя? Ты коню передни копыта то связал! Верую я! Во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь. Вот те крест верую! Слава тебе, что жива осталась! Исповедую едино крещение во оставление грехов. А кады помру, так сама тебе, лично, спасибо ещё разочек скажу. Токмо лучше, чтоб еще не скоро. Охота ещё пожить, всё повидать, Господи! Чаю воскресения мертвых, и жизни будущаго века. Ты уж не оставь меня, Господи! Аминь.
ПЕТР. Есть дома кто? А? Мне б Марию повидать, если можно, конечно. Есть кто?
МАРИЯ. Может, не будешь так орать? Чо тебе? Воды попить или чо?
ПЕТР. Да я так, как бы попроведать зашел. Говорят, тебя конь зашиб…
МАРИЯ. Похоже, что не меня, а тебя копытом стукнуло. Не зашиб, так напугалась только. Откуда фингал-то такой шикарный?
ПЕТР. Этот? Да так… Грабли в сарае не углядел… Ну и того…
МАРИЯ. Больно?
ПЕТР. Теперь уже нет. А тебя все в порядке? Точно? Ничего не поломала?
МАРИЯ. Сегодня у вас в Лаврентьево вечорка будет?
ПЕТР. Ага, обязательно будет…
МАРИЯ. Жалко пойтить не с кем.
ПЕТР. А? Ну…
МАРИЯ. Андрюшка у себя в Шугарово на вечорку идёть, а я туды не хочу, туды Ганька идет. А мне с ней вместе неинтересно. А из Лаврентьево вечор одной страшно идтить.
ПЕТР. Дык я провожу, если чего…
МАРИЯ. Если чего?
ПЕТР. Точно провожу!
МАРИЯ. А Андрюшку не забоишься?
ПЕТР. Чо мне его бояться-то?
МАРИЯ. Тады, может и я пойду…
ПЕТР. Может?
МАРИЯ. Может… Только ты давай не думай ничего.
ПЕТР. Я и не думаю.
МАРИЯ. Дык и думать нечего.
ПЕТР. Ну да. Так я тогда того, покамест пойду? А?
МАРИЯ. Иди, кто тебя держит. Токмо к кобелю Ганькиному больше не лазь и на грабли не наступай…
***
АНДРЕЙ.
Деревня наша – загляденье,
Красы такой не отыскать!
Идтить с Шугарово в Лаврентье
Одна сплошная благодать!
Лесами,
Полями
Гуляем,
Вздыхаем.
Ребяты –
Дубочки!
Девчаты –
Цветочки!
Ну дык чо, ухажер коровий?
ПЕТР. Ну тык и ни чо!
АНДРЕЙ. А то я не знаю…
ПЕТР. Ну вот и знай себе!
АНДРЕЙ. А тебе того, не этого?
ПЕТР. Не балагурь, говори по людски.
АНДРЕЙ. А чо тут говорить, тут морду бить надо!
ПЕТР. Надо, так бей!
АНДРЕЙ. Дык у тебя еще от прошлого разговору шикарный фонарь светит. Хватит пока…
ПЕТР. Ну и чо тебе тогда надо от меня?
АНДРЕЙ. Ды так, спросить хотел…
ПЕТР. Ну и спрашивай, неча меня в дураках выставлять!
АНДРЕЙ. А я и спрашиваю… Машка то, ну того… Сама к вам в Лаврентьево поперлась, али ты пригласил?
ПЕТР. А хыть бы и я!
АНДРЕЙ. Ну так как, сама, али ты? Только без брехни!
ПЕТР. Сама… Ей к тебе в Шугарово из-за Ганьки неохота было идтить.
АНДРЕЙ. Ну тады другое дело. Ладноть, не горюй, фингал заживет, еще поболтаем.
ПЕТР. Не пугай, я не из пужливых!
АНДРЕЙ. Да знаю я! Только чтоб я тебя больше рядом с Машкой близко не видел!
ПЕТР. А это мы еще поглядим!
АНДРЕЙ. Я свое слово сказал.
ПЕТР. Я свое тоже.
АНДРЕЙ. Ну ты упертый.
ПЕТР. Ни чо, прорвемся!
МАРИЯ. Беда! Парни, беда! Ганькин дом горит!
ПЕТР. И че сегодня за день такой, прости Господи! Пожар!
***
АНДРЕЙ. Машка! Ты куды со своими кулями прешься? На базар торговать чо ли?
МАРИЯ. Делать мне больше нечего. Ганьке тут кой чего собрала, погорельцы ж они…
АНДРЕЙ. Ну ты даешь, ты ж всегда ее терпеть не могла. А тут смотри, сколько всего ей насобирала, аж дотащить не можешь!
МАРИЯ. А ты не шуткуй, ты лучше дотащить помоги.
АНДРЕЙ. Ну и чо, ты думаешь, она тебе спасибо скажет?
МАРИЯ. А причем здесь «спасибо»? Мне ее «спасибо» ни к чему!
АНДРЕЙ. Ты чо думаешь, они так, сами по себе погорели? Не, не сами…
МАРИЯ. Ой, неужто кто поджог?
АНДРЕЙ. А то! Сколько народу Ганькина бабка сглазила, да и у Ганьки глаз черный, страшный…
МАРИЯ. А кто поджог то, ты то знаешь?
АНДРЕЙ. Знаю…
МАРИЯ. Ну говори, не тяни жилы!
АНДРЕЙ. Их Бог покарал!
МАРИЯ. Тьфу на тебя, прости, Господи! Будешь помогать мешки тащить или дальше придуриваться станешь?
АНДРЕЙ. А ты, значит, сглазу не боишься? Человек не скотина – недолго испортить! А у Ганьки, того, не задержится!
ПЕТР. Здравствуйте вам!
МАРИЯ. Здравствуй, Петя!
АНДРЕЙ. Здорово! Проходи, не задерживайся.
МАРИЯ. А ты куды с мешком то собрался?
АНДРЕЙ. Неужта тоже колдунов погорелых одаривать?
МАРИЯ. А Андрюшка вон боится, говорит, сглазят его бедного!
АНДРЕЙ. Я не боюсь, у меня мыло за пазухой от сглазу лежит. Я за тебя беспокоюсь. Смотрите, они потом с вашими вещами такого наколдуют, мало не покажется.
ПЕТР. Ну дык чего ж, не помогать им вовсе теперича? Пожар дело такое, с кажним может случиться…
МАРИЯ. Ну так поможешь мешки тащить?
АНДРЕЙ. Пусть вон Петька тащит! Я тебя здесь подожду.
МАРИЯ. Поможешь, Петь?
ПЕТР. Помогу, чего ж не помочь.
АНДРЕЙ. Смотри, не надорвись. А ты, Маш, все ж против сердца в сарафан две иголки лучше б вдела, оно точно от порчи защищает, мне еще тетка Степанида советовала.
МАРИЯ. Без тебя разберусь. Пойдем, Петь.
АНДРЕЙ. А я тебя здесь ждать буду. Давайте только недолго там, а то мало ли чего! Да… Ну вот. Да не боюсь я вовсе. Чего мне бояться… Вот и мыло у меня за пазухой, да и иголки напротив сердца воткнуты. Верное средство от порчи. Стойте, я тоже пойду! Эй, Маш, погоди, чего скажу! Машка!
***
МАРИЯ. Ну, спасибо, что мешки помог тащить…
ПЕТР. Да ладно, чо уж там…
МАРИЯ. Спасибо, что до дому проводил…
ПЕТР. Да чо уж там…
МАРИЯ. Не тяжелые мешки то были?
ПЕТР. Не, не тяжелые…
МАРИЯ. Чо ж мне из тебя слова то клещами доставать приходится? Об чом молчал всю дорогу?
ПЕТР. Об том.
МАРИЯ. Может ты тоже сглазу Ганькиного боишься?
ПЕТР. Я? Нет, я не боюсь.
МАРИЯ. А я боюсь. Конечно, не на чем ей на нас злиться, а там кто его знает. Знаешь, я почему то всего боюсь. В лесу, что Леший заведет, кады купаюсь, либо белье поласкаю, что Водяной утащит… Даже когда в поле работаю и то маленько Полевого побаиваюсь… Я знаю, что он ничо не сделает, а так, увидеть его боюсь… Какой он, все по-разному говорят…
ПЕТР. Полевой пуще на межах проказит. Не ходи к меже, да и бояться нечего. А вобще, у нежити своего обличья нет, она в личинах ходит.
МАРИЯ. А ты видал кого?
ПЕТР. Сам не видал, но точно знаю, что Леший, тот остроголовый да мохнатый.
МАРИЯ. Откудова ты знаешь?
ПЕТР. Дык я ж с Дедом Матвеем на рыбалку, почитай кажнюю неделю хожу, а он хыть и глухой, да шибко много чего знает. Он со своим Домовым подружился и теперича все их секреты наизусть помнит.
МАРИЯ. Расскажи, Петь! Хошь семечек? Сама жарила.
ПЕТР. Вообще –то енто секрет, конечно… Ну чего уж там, давай свои семечки.
МАРИЯ. Я никому не разболтаю, вот тебе крест!
ПЕТР. Значится так. Откудова все взялося… А дело было так: Кады Бог ударил кремнем о кремень – посыпались ангелы, архангелы, херувимы, серафимы. Ну, Черт поглядел, поглядел и тоже как вдарит кремень о кремень, а вместо искров посыпались Лешие, Домовые, Русалки, Яги-Бабы…
МАРИЯ. Это кады было то?
ПЕТР. Давно, небось. Еще даже до рождения Деда Матвея. Ему ж Домовой рассказывал, так он и сам наверное не знает. Вот значит как. Домовые, они, как люди – разные бывают. Есть домовые одиночки, так сами по себе и живут. А есть сдружливые, те пускают к себе во двор Гуменника, Сарайника, Конюшника. Те тоже вроде Домового, только в дому не живут. Так, в сарае, на гумне, в конюшне. Им вообще в дом нельзя. Ну чо еще… А, вот – Домовой Лешему ворог, а Полевой, тот хитрый, знается и с Домовым и с Лешим. Ну а выходит Домовой, токма кады спишь. И как не прикидывайся, пока не заснешь, не выйдет. Чует он, кады все засыпают. Тут и примета есть, если сквозь сон чуешь, как Домовой теплою и мохнатою рукой гладит по лицу – к добру; голою и холодную – к худу.
МАРИЯ. Петь, а ты сам веришь в них? Ну, как думаешь, они взаправду есть, или только мерещится?
ПЕТР. Я не знаю… Дед Матвей просто так врать не станет. А так, кто ж знает. Мне Дед Матвей заветные слова сказал, как Домового вызвать можно…
МАРИЯ. Ну и как? Выходит?
ПЕТР. Да я еще не пробовал… Боязно малёхо.
МАРИЯ. А чо сказать то надо?
ПЕТР. А это в полночь. Ну так. «Хозяин, стань передо мной, как лист перед травой: ни черен, ни зелен, а таким, каков я; я тебе красное яичко принес».
МАРИЯ. Ой, Петь, кто это там? Неужто Домовой? Ой, мамочки, мне страшно!
ПЕТР. Да неча ему здесь делать. Да и не полночь вовсе… Эй, кто там, выходи!
АНДРЕЙ. У-у-у!!! Тыр-пыр – восемь дыр! Вызывали Домового? А вот он я!
МАРИЯ. Ты по что под заборами прячешься? Подслушиваешь?
АНДРЕЙ. Да ладно вам, прям уж шуткануть нельзя?
ПЕТР. А ты куды давеча делся? Ты ж за нами вроде шел…
АНДРЕЙ. Куды, куды… Чо ж я к Ганьке вместе с вами с пустыми руками пойду? Сбегал домой, тоже собрал кой чего. Мать даже пирогов им надавала! Отец там тоже…
МАРИЯ. А как же ты сглаза не забоялся?
АНДРЕЙ. Да ладно тебе… Я вот вам тут семечек принес… Жареные.
***
АНДРЕЙ. А мне некуды идтить, да как тебя да не любить…
МАРИЯ. Здравствуй, Андрюш! Ты чо? Чо случилось то?
АНДРЕЙ. А то и случилось… Говорил же вам!
МАРИЯ. Чо случилось то? Ты не плачь.
АНДРЕЙ. Ганька ваша треклятая! Это она сглазила! Как пить дать она!
МАРИЯ. Чо случилось то? Отвечай немедля! Пожалуйста, Андрюш, ты только не плачь…
АНДРЕЙ. А мне некуды идтить, да как тебя да не любить! Всё, нету Тимохи! Помер! Был, да весь вышел. Нету больше брательника моего.
МАРИЯ. Да ты что…
АНДРЕЙ. Ганька! Ганька – гадина! Я её на кусочки порублю!
МАРИЯ. Ты плачь, Андрюш, плачь, не стесняйся… Вот ведь горе какое… Как же так случилось то?
АНДРЕЙ. А никак. Вышел в сени за дровами, и нет его. Подождали, подождали… Я и пошел. А он там сидит, тихо так. Я ему говорю – ты чо, Тимох, заснул чо ли? А он молчит. Я ему – не дуркуй, печка стынет. А он молчит. Я говорю – Тимох, пошли в дом, а он… Ганька – гадина, убью!
МАРИЯ. Ты плачь, Андрюш, плачь… У нас когда Витька младшенький помер, я целую неделю ревела. Потом легше становится. А на Ганьку ты пока зла не держи, может и не она вовсе… Дед говорит: «Бог дал, бог и взял. На всё его воля».
АНДРЕЙ. Ну чо мы теперича делать будем? Батя ж однорукий, не работник вовсе. Маманя и так в огороде, да со скотом зашивается! Сестренки обе еще малявки совсем… А чо я один то?! Чо я то один без брата? Я ж не осилю! Сенокос на носу! Ох, а мне некуды идтить, да как тебя мне не любить…
МАРИЯ. Осилишь, Андрюш! Ты сильный. У тебя всё-всё получится! Ты верь мне, я точно знаю.
***
ПЕТР. И чо сегодня так холодно то, прости Господи! Прям не знаю… Ладно бы просто мороз, а то еще метель ента. Главное, всего второй час стою, ан уже замерз… С чего бы так? И главное непонятно, придет Машка или нет? Кабы знать… Ить не угадаешь! О, дед Матвей, здорово! Дед Матвей, Вы там Мясоедову не видали? Да не лошадь, будь она неладна, Машку Мясоедову, говорю, не видали? Машку Мясоедову? Машку! Вот пень глухой. Спасибо! Спасибо, Дед Матвей! Вам тоже здоровья! Спасибо!
АНДРЕЙ. Ты чо тутова кукуешь?
ПЕТР. Не тваво ума дело!
АНДРЕЙ. Машку небось ждешь?
ПЕТР. А хыть бы и Машку.
АНДРЕЙ. Не жди, не придет она нынче!
ПЕТР. Ты почем знаешь?
АНДРЕЙ. В город она уехала, к отцу, к Ивану Никитичу.
ПЕТР. Опять брешешь? Я тебе чо, Петрушка с ярмарки? Чо ты все издеваешься надо мной? Подраться хочешь?
АНДРЕЙ. Ладно, не задирайся. Я серьезно говорю. Она там теперича учиться будет. Так дед Никита Тимофеевич решил. Она ж младшая у них, пусть, мол, образованная будет.
ПЕТР. Чо ж теперича будет?
АНДРЕЙ. Пишите письма, как говорится. Я ейный адрес знаю, ежели охота, то могу и тебе переписать. Тоже накалякаешь ей пару строк…
ПЕТР. Ты чо вдруг такой добрый?
АНДРЕЙ. А чо нам с тобой нынче делить? Машка в Москве, а мы тут. Такие, брат, дела.
ПЕТР. И ведь не попрощалась даже…
АНДРЕЙ. Со мной тоже не досвиданькалась. Это они решали долго, а собрались то мигом. Собрали ей узелок и привет. Так что не грусти.
ПЕТР. А чо мне, радоваться, чо ли? Слушай, а ты чего к нам в Лаврентьево в такую метель поперся, ежели Машка на вечорку не придет? А?
АНДРЕЙ. По тебе соскучился. Чо смотришь, ты б тут насмерть замерз, Машку ожидаючи, если б я тебе не рассказал.
ПЕТР. Ладно, давай адрес, письмо буду писать!
АНДРЕЙ. Да адрес то у меня в Шугарово, в доме лежит!
ПЕТР. Тады пошли.
АНДРЕЙ. Енто ты из-за адреса туды-сюды по такому морозу таскаться будешь?
ПЕТР. Ну ты ж приперся!
АНДРЕЙ. А для бешенной собаки двести верст – не крюк.
ПЕТР. Это ты про кого?
АНДРЕЙ. Про кого, про кого… Про нас, про обоих. Пошли письма писать, вдвоем веселей.
***
МАРИЯ. Здравствуйте, дорогие мои Мама и Бабушка. Простите, что так долго не писала. Учиться тут в Москве оказалось совсем непросто. Живем мы хорошо, всемером в девятиметровой комнате. Немного тесновато, зато дружно. Отец работает, я учусь и тоже понемножку работаю на фабрике. Хочу побыстрее приехать к вам в гости, но не знаю пока, когда еще получится…
Передавайте привет всем нашим родным, подружкам моим… Да Андрюшке из Шугарово, если он, конечно, заглядывает. Играет небось там на своей балалайке. Вот еще о ком обязательно хотела узнать… Как там Дочка, не скучает без меня? Я вот тут почему-то все время вспоминаю, как Петька Мазов из Лаврентьево чуть не потерял её, так что ему тоже привет передайте. За сим прощаюсь. Всех вас обнимаю, целую, очень скучаю! Ваша Мария Мясоедова.
***
ПЕТР. Ну и чо тебе Машка пишет?
АНДРЕЙ. А тебе чо?
ПЕТР. Я ж первый спросил!
АНДРЕЙ. Ну и чо, что первый? Ничо не пишет. А тебе?
ПЕТР. Дык тож, ни единого письмеца. Я ей уже небось штук двадцать отослал, а она молчит.
АНДРЕЙ. Мне только маманька ейная, Тетя Поля приветы передавала.
ПЕТР. А мне все только про корову, будь она неладна, талдычат. Как же ты, красавец, Дочку то нашу в лес упустил? Привет, мол, тебе от Машки! Далась им эта корова!
АНДРЕЙ. За тогда ты меня прости, что ли… Я ить не со зла её упустил. Всё по дурости.
ПЕТР. Да чо уж теперь!
АНДРЕЙ. Ну а чо ж Машка никому не пишет?
ПЕТР. Кабы знать… А то даже страсть, как обидно.
АНДРЕЙ. Я тут вот чо думаю, в городе то тоже парней немало. Чо ей про нас помнить. Небось и там ухажер нашелся.
ПЕТР. Ты это брось! Неча ей с ентими городскими шляться! Вот прям щас поеду и всем там морды поразбиваю!
АНДРЕЙ. И чо ты задиристый такой?
ПЕТР. А то ишь, придумали! Прям щас и поеду!
АНДРЕЙ. Остынь малехо! Может, и нет у нее никого.
ПЕТР. Кабы знать…
АНДРЕЙ. А тут и знать нечего. Приедет, у нее и спросим.
ПЕТР. Спросим! А то гляди, взяла моду! Страсть как обидно!
АНДРЕЙ. Спокойно! Так и порешили!
***
ПЕТР. Андрюха, Машка приехала! Андрюха, слышишь ты, али нет? Машка приехала! Дома она! Слышь, чего говорю? Где ты там застрял, прости Господи! Выходи на двор, тебе говорят!
АНДРЕЙ. Да здесь я. Чего расшумелся?
ПЕТР. Ну дык идешь ты в Сафроново, али нет?
АНДРЕЙ. Нет, не иду!
ПЕТР. Как енто так?
АНДРЕЙ. Некода мне. Маманька приболела, так я теперь еще и со скотиной мыкаюсь. Посевная на носу, хомуты надо править! Ну чо я тебе объясняю, у тебя ж работников полон дом.
ПЕТР. Ну и чо теперича делать? Без тебя чоль идтить?
АНДРЕЙ. Иди, привет ей передавай.
ПЕТР. Не, я без тебя не пойду! Мне того, не с руки.
АНДРЕЙ. Иди, иди, а то мне никак нельзя…
ПЕТР. Не пойду.
АНДРЕЙ. Ну и дурак.
ПЕТР. Сам ты дурак!
АНДРЕЙ. И то верно…
ПЕТР. На вечорку то хоть придешь?
АНДРЕЙ. На вечорку, небось, приду.
ПЕТР. Ну вот и я тогда тож! А щас отцу лучше помогу. Я ить так, на пять минуток отпросился, да вон уж полтора часа бегаю.
АНДРЕЙ. А ты чего вообще к нам в Шугарово по такому дождю приперся?
ПЕТР. По тебе соскучился! Кто тебе еще про Машку скажет? Я ж не гад какой, в одиночку её встречать. Нужно, чтоб всё по справедливости…
АНДРЕЙ. Ты меня, знаешь, того… За Дочку то прости!
ПЕТР. Вот пристали! Чо она вам всем так далась корова ента? Забудь уже!
АНДРЕЙ. Я ведь тогда не со зла…
ПЕТР. Всё!!! Хватит! Побег отцу помогать, а то точно уши поотрывает, да еще на вечорку не пустит!
***
АНДРЕЙ. Здорово, Маш! С возвращеньицем.
МАРИЯ. Привет, Андрюш. Даже и не заходишь…
ПЕТР. Добренький вечерок, Мария Ивановна. Какими судьбами?
МАРИЯ. Здравствуй, Петя! Вот приехала своих попроведать, да и посевная на носу. Помогать же надо.
АНДРЕЙ. Ну и чо теперича делать будем?
ПЕТР. Да, чо делать то будем?
МАРИЯ. А чо? С какого праздника вы нахохлились, как петухи Гамбургские? Ну чо?
ПЕТР. Чо, чо! Да я ить тебе почитай две дюжины писем отослал!
АНДРЕЙ. Да и я вроде того, немало бумаги попортил почем зря…
МАРИЯ. Ну и чо? Я всё прочитала. Хорошие письма, добрые. Спасибо вам на ентом!
АНДРЕЙ. Дык чего же ты не отвечала то никому? А?
МАРИЯ. Я ж приветы вам обоим передавала, кады Маме с Бабушкой писала! Чего ж вам еще то?
ПЕТР. Ну енто ты, конечно, того!
АНДРЕЙ. Енто точно!
ПЕТР. Да уж!
АНДРЕЙ. Вот ведь как…
ПЕТР. Даже не говори!
АНДРЕЙ. Городская прям!
ПЕТР. Не то, что мы небось.
АНДРЕЙ. Да уж!
ПЕТР. Енто точно!
МАРИЯ. Значит на вечорку мне сегодня одной идтить…
АНДРЕЙ. Енто еще почему?
ПЕТР. Зачем же одной то!
МАРИЯ. Даже и не знаю, может вообще домой пойтить, а то вдруг вон дождик опять пойдеть…
АНДРЕЙ. Небось не пойдеть!
ПЕТР. Ты чо, Маш, ни одной же тучки на небе!
АНДРЕЙ. Петька правда перед отцом проштрафился, дык теперича ему срочно домой бежать надо, а я так весь в твоем распоряжении. Беги, Петь, неча тебе здесь маячить!
ПЕТР. Чо ты сказал? Ох и врезать бы тебе сейчас!
АНДРЕЙ. А то и попробуй! Василечки, да ромашки…
МАРИЯ. Да можете вы хоть раз просто пойти, да поплясать? Чо вам обязательно нужно морды друг дружке разукрасить? Я ить только приехала, успеете еще!
***
МАРИЯ.
МОЛИТВА. «Богородица»
Песнь Пресвятой Богородице .
Богородице Дево, радуйся, Благодатное Марие, Господь с тобою; благословена Ты в женах и благословен плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших. Богородица, послушай, чо скажу! Запуталась я чегой-то совсем! Грешна, Матушка, ничего понять не могу, а парни всё из-за меня деруться. Мне б выбрать одного, да другого не мучить, а как? И один хорош, да и другой… Что ж делать, Матушка? Подскажи, ведь ежели одного выберешь, то другого то, точно обидишь. Слышишь, Богородица? Ответь, али знак какой дай, как поступить, чтоб по Божьему, по справедливости, да и не обидеть никого? На тебя вся надежда… Богородице Дево, радуйся, Благодатное Марие, Господь с тобою;
***
АНДРЕЙ. Ну и чо мы с тобой вечно деремся?
ПЕТР. А я почем знаю?
АНДРЕЙ. Дело ж не в нас!
ПЕТР. Оно верно… Как же тогда быть то?
АНДРЕЙ. Никак.
ПЕТР. Может Машку спросить, кто ей больше глянется?
АНДРЕЙ. И-и-и, придумал. Так она тебе и сказала. Она вишь какая: «Значит на вечорку мне сегодня одной идтить?» Вот и думай себе.
ПЕТР. Ну и чо делать то?
АНДРЕЙ. А то! Хватит нам за ей бегать, пущай теперича она за нами побегает!
ПЕТР. Хорошо бы… Только енто как?
АНДРЕЙ. Не будем больше в Сафроново ходить. Неча там делать. А ежели она к тебе в Лаврентьево на вечорку идеть, то ты ко мне в Шугарово приходи. Ну а кады вечорка в Шугарово, тады наоборот я к тебе в Лаврентьево наведаюсь. Понял?
ПЕТР. Дык мы ж её тады и не увидим совсем!
АНДРЕЙ. И правильно. Пусчай без нас об нас подумает!
ПЕТР. А чо тогда мы то на вечорках делать станем, ежели Машки не будет?
АНДРЕЙ. Не знаю, как ты, а я с кем поплясать завсегда найду.
ПЕТР. Ну это ты зря. Машка того, не простит.
АНДРЕЙ. Ладно, ты согласен, али нет, Машку проучить? Или струсил?
ПЕТР. Кто, я? Нет, я не струсил!
АНДРЕЙ. Тогда так и порешили! В Сафроново ни ногой! Заметано?
ПЕТР. Заметано…
АНДРЕЙ. Я побежал, мне вставать рано завтра, дел стока, что за год не переделать.
ПЕТР. Деловой, как будто только он один и работает. Я тоже не прохлаждаюсь. Как теперь без Машки? И чо сегодня за день такой, прости Господи.
***
МАРИЯ. И чо сегодня за день такой, прости Господи. Ни Андрюшки, ни Петьки не видать! Придут они на вечорку, али нет? Ить не угадаешь! Кабы знать… Я тут вырядилась для них, как пугало огородное, а они даже носа не кажут! Вот ведь оказия какая. О, Дед Матвей, вы тут Петьку Мазова не видали? А Андрюшку из Шугарово? Ась? Да при чем здесь колхоз? Не знаю я какой такой колхоз! Ну чо пристал, честное слово… Вступай в колхоз, Дед Матвей! Вступай! Какой такой колхоз? Спасибо, Дед Матвей! Вам тоже не болеть!
АНДРЕЙ. А мне некуды идтить… А как тебя да не любить!
МАРИЯ. Ишь ты, певун объявился. Давненько не виделись.
АНДРЕЙ. А я, того, не особо и спешил! Василечки, да ромашки…
МАРИЯ. А тебя тут не особо и ждали.
АНДРЕЙ. А кого ж ты ждала, интересно мне знать? Петьку, чоль, Мазова дожидаешься?
МАРИЯ. А хыть бы и Петьку. Не тваво ума дело.
АНДРЕЙ. А ён не придеть, хыть обождись тут!
МАРИЯ. А тебе почем знать, может и придеть…
АНДРЕЙ. А чо ж я за лучшего друга не скажу?
МАРИЯ. А и с каких же пор вы прям так задружились?
АНДРЕЙ. А с таких, как ты по городским парням закручинилась!
МАРИЯ. А с чего тебе такое известно, что я по кому-то кручинюсь? А?!
АНДРЕЙ. А чо ж ты нам не писала? А?!
МАРИЯ. А разве я обещалась вам писать? А?!
АНДРЕЙ. А чо ж ты Петьку теперича ждешь? А?!
МАРИЯ. А кого хочу, того и жду! А?!
АНДРЕЙ. А тебе того, не этого? А?!
МАРИЯ. А ты по что с Катькой рыжей на вечорке в Лаврентьево плясал?! А?!
АНДРЕЙ. А… А чего бы и не поплясать, раз ты теперича Петьку ожидаешь?
МАРИЯ. А я кого хочу, того и ожидаю!
АНДРЕЙ. А енто тебе без разницы, все одно он не придеть! У нас с ним уговор есть, до тебя не ходить!
МАРИЯ. А чо ж ты сам то приперся? Уговор нарушаешь?
АНДРЕЙ. А у меня в Сафронове дела посерьезней тебя будут. Меня Батя послал насчет колхозу в сельсовете сообщить.
МАРИЯ. А вот и шел бы в свой сельсовет. Неча здесь тереться!
АНДРЕЙ. А то и пойду.
МАРИЯ. А то и иди!
АНДРЕЙ. Я ведь пошел…
МАРИЯ. Скатертью дорога!
АНДРЕЙ. До свидания, тогда…
МАРИЯ. Беги, беги, пока сельсовет не закрыли! Ишь, придумали, уговор у них. А какой уговор? Кабы знать… И правда ведь, не идет Петька то.
***
ПЕТР. Ты по что уговор нарушаешь? А?
АНДРЕЙ. Ни чо я не нарушаю! Меня отец в Сафроново послал – насчет колхозу. Ты чо, не слышал? Теперича все общее будет – колхоз, значит. А батю моего, того, председателем назначили. Он ить однорукий, работать не могёт, а руководить – это запросто. Он на гражданской то, пока руку ему не отрубили, взводом командовал! Так что опыт у него есть.
ПЕТР. Ты говорить-то говори, а уговор нарушать не смей!
АНДРЕЙ. Объясняю тебе, батя меня послал передать, чтоб всех коров на колхозный скотный двор сгоняли, вот я и побёг! Завтрева у вас в Лаврентьеве коров забирать станем.
ПЕТР. Как енто так? А ежели кто не захочет отдавать?
АНДРЕЙ. Ну, ты потешный, ей Богу! Колхоз – дело добровольное, хочешь – сам вступай, хочешь – корову веди! А иначе того!
ПЕТР. Чего того?
АНДРЕЙ. Да ты с печки чоль упал? Сошлют за Кудыкины горы, в Сибирь на выселки и привет. Кулаков, так тех вообще всех подчистую высылают, а добро ихнее все в колхоз переходит! Так что ежели у тебя больше трех коров, да двух лошадей, милости просим собирать пожитки! Такие нынче порядки.
ПЕТР. А у нас как раз три коровы, да две лошади…
АНДРЕЙ. Вот и радуйся, что не больше. Значит вы середняки. Тихо мирно приводите на скотный двор своих коров и одну лошадь, а дальше как пойдеть.
ПЕТР. А Витька рыжий значит кулак, ежели у них четыре коровы?
АНДРЕЙ. Получается, что так.
ПЕТР. И чо ж, они теперича в Сибирь должны ехать? У них же семья двенадцать человек! Они ж сами, как кони, вечно вкалывают все от темна до темна! У них же Дед семидесятилетний и тот до сих пор в поле корячится, а их в Сибирь?!!!
АНДРЕЙ. А чо ты на меня то орешь? Я чоль енто придумал? Советска власть. Вон, говорят, и Тимоху, брательника моего кулаки отравили.
ПЕТР. Ты ж говорил, что Ганька сглазила.
АНДРЕЙ. Да при чем здесь Ганька, они теперича после пожара самые бедняки у нас в деревне. Чо им Тимоха мой нужен чо ли, он же, наоборот, за комсомол был, чтоб все поровну поделить. Нет, енто кулаки.
ПЕТР. Витька рыжий, чо ли?
АНДРЕЙ. Да ты с ума сошел? Витька рыжий мухи не обидит! Сказано тебе – кулаки.
ПЕТР. Какие кулаки?
АНДРЕЙ. Ну я то откудова знаю? Из города парторга прислали в колхоз, вот он и сказал – кулаки, мол, отравили. Всё!
ПЕТР. Я чо то ничего не понимаю.
АНДРЕЙ. Я и сам не понимаю. Такие порядки. Говорят, в колхозе всем вместе легче будет. А чо легче, как будто пахать да сеять не надо будет? Знаешь что, давай наш уговор забудем. Пусть кажний сам про себя решает, как с Машкой быть.
ПЕТР. Ну все, пока.
АНДРЕЙ. Ты куда?
ПЕТР. Как куда? В Сафроново, к Машке. Куды ж еще?
***
МАРИЯ. Дочурка! Доченька! Дочка! Ты моя маленькая. Дочечка! Родненькая! Дочка! Как же мы без тебя теперича будем? Дочка! Доченька!
ПЕТР. Здравствуй, Маш.
МАРИЯ. А это ты, Петь. Здравствуй.
ПЕТР. Я вот попроведать пришел. Но если чего, то я того, могу и пойтить.
МАРИЯ. Да оставайся уж, раз пришел. Я тут пока с Дочкой прощаюсь.
ПЕТР. Я знаю, колхоз теперича.
МАРИЯ. Как ты думаешь, Петь, как люди будут жить через сто лет? Ведь все по-другому будет, не как сейчас.
ПЕТР. Механизмы кругом будут. И вообще все в город жить уедут. Никто не будет в деревне жить, одни механизмы.
МАРИЯ. А молоко тоже твои механизмы давать будут? Нет, Петь, я думаю, все, наоборот, в деревню вернутся. А в городе пусть твои механизмы живут. Деревни будут чистые, ухоженные, дома просторные, ставни у всех резные… Крестьяне образованные будут, интеллигентные. В каждом дворе коров, сколько захочешь, лошадей, кур, свиней, чтоб всем всего хватало. И никто не будет ни с кем ссориться, потому, что всего вдоволь и нечего делить. А на вечорках все вместе будут петь и гулять без драк, без ругани. Я иногда думаю, вот вырастут мои внуки и правнуки, а тогда уж на Земле будет полное счастье, приедут в Сафроново…
ПЕТР. Приедут, Маш, обязательно приедут!
МАРИЯ. А тут кругом розовые кусты, как у Ганьки раньше в огороде были. А еще вдруг из лесу корова выходит, а звать ее – Дочка. Она им «М-у-у!», а они и не поймут, что это она им от нас приветы передает. Мол, как вы там, все ли у вас хорошо?
ПЕТР. Да у них то обязательно все хорошо должно быть! Как же иначе.
МАРИЯ. У меня к тебе просьба, Петь. Только обещай, что выполнишь.
ПЕТР. Обязательно выполню. Чего хочешь проси.
МАРИЯ. Приходи сегодня на вечорку. А то мне грустно совсем, одной то.
ПЕТР. Приду, Маш, чо б ни было, приду.
МАРИЯ. И вот еще, подь сюда.
ПЕТР. Ага, вот он я…
МАРИЯ. Отведи дочку на скотный двор, а то я чего-то совсем расквасилась.
ПЕТР. Хорошо, Маш.
МАРИЯ. Только не потеряй ее, как тогда, помнишь?
ПЕТР. Помню, как же не помнить. Но теперь не потеряю, не беспокойся.
МАРИЯ. Ну, все, прощай! Люблю я тебя!
ПЕТР. Что ты сказала?
МАРИЯ. Это я с Дочкой прощаюсь. Ну, веди ее уже, не останавливайся! А то опять разревусь.
***
АНДРЕЙ. Маш! Слышишь меня? Мария Ивановна! Ну выдь на двор, ну пожалуйста! А мне некуды идтить, а как тебя да не любить! Василёчки да ромашки, не могу прожить без Машки! Ну, Маш, выйди, поговорить надо, а то буду здесь всю ночь у тебя под окном орать! Мария Ивановна!
МАРИЯ. Говори, чего хотел! Некогда мне, на вечорку я иду! Ну, чего молчишь? То орал, как подорванный, а теперича язык проглотил.
АНДРЕЙ. Сядь, Маш! Пожалуйста, сядь рядышком.
МАРИЯ. Ишь чего захотел, так говори.
АНДРЕЙ. Я прощения хотел у тебя попросить. Я ить слышал, ты завтра навсегда в город собираешься. Да и Петька туда же с отцом ближе к зиме решили насовсем ехать. Давай хоть попрощаемся по-человечески. А то мне тут без вас тоска смертная будет.
МАРИЯ. А как же Катька-то рыжая, небось, с ней и будешь на вечорках отплясывать.
АНДРЕЙ. Ну чо ты, Маш, честное слово, меня позоришь? Ты ж знаешь, что енто я специально, чтоб ты ревновала. Не нравится она мне совсем. Ну ни капельки!
МАРИЯ. Катька красивая, так что не ври.
АНДРЕЙ. Да при чем здесь красивая или нет, мне ты нравишься, пусть она хоть сто раз красивая будет. Прости, Маш!
МАРИЯ. А ты чего не хочешь в город ехать?
АНДРЕЙ. Куда я поеду, Батя ж однорукий. А его теперича председателем сделали. Тимохи нет, так что я ему один помощник. Колхоз поднимать надо, а все вишь как разбегаются, а те, что остаются, злятся на него. Он без меня не справится. Куды тут ехать…
МАРИЯ. Ну, может потом, когда всё успокоится?
АНДРЕЙ. Может. А ты к нам приезжать-то будешь?
МАРИЯ. Буду, куды я денусь. Маманя-то здесь остается.
АНДРЕЙ. А я, вот, Маш, знаешь, об чем мечтаю…
***
ПЕТР. И чо сегодня за день такой замечательный, слава тебе, Господи! Главное на небе не тучки, небось, всю ночь гулять будем. Щас Машка придет, и плясать пойдем. Главное дождаться, а то очень время медленно идеть. Вроде закат уже, а её все нет. Наряжается, небось. Ни чо, мы подождем. Раз она сама позвала, значит точно придет! Тут и сомневаться нечего! Вот ведь день какой замечательный!
***
МАРИЯ. А я, Андрюш, по-другому думаю. Вот ты, к примеру, песни сочиняешь, значит душа у тебя светлая, к хорошему тянется. А другой кто, только о богатстве и думает, ему жить неинтересно.
АНДРЕЙ. Ну а если все песни сочинять станут, то кто тогда работать то будет?
МАРИЯ. Песня работе не помеха. Вот я знаешь об чем мечтаю…
***
ПЕТР. Чо то долго она собирается. Главное дождаться, а то время чо то совсем медленно идеть. Вот и солнце уже зашло. Темно ведь. Все уж пляшут давно. Ни чо, ни чо мы подождем. Не может она не придтить! Никак не может! Сама ж позвала, слава тебе Господи!
***
АНДРЕЙ. Вот ентого я, Маш, не знаю. Парторг городской, тот вообще говорит, что никакого Бога нет. Предрассудки. Я, правда не пойму, кто тогда все сделал. Ну мир то весь наш, небо там, землю…
МАРИЯ. Да глупости он говорит, твой парторг. Бог есть, я это точно знаю.
АНДРЕЙ. Я тоже так думаю. Вот Тимоха наш, кады помер, то куды делся? Я, знаешь, чо себе представляю…
***
ПЕТР. И чо сегодня ночь то такая темная, прости Господи! Совсем ничего не видать. Главное и плясать то уже никто не пляшет, разбрелися все куда то, а Машки все нет и нет! Не могет она не прийтить, я енто точно знаю. Уж не случилось ли чего, не дай Бог!
***
МАРИЯ. Нет, Андрюш, ежели кто помогает кому, то сам он от ентого беднее не становится. Чем добрее человек, чем больше он отдает, тем его самого больше становится. Так Дед говорит, а он сильно умный.
АНДРЕЙ. Может оно и так, да все как то жалко с добром то расставаться. Вот вы Дочку в колхоз отдали, так чо ж, богаче разве стали?
МАРИЯ. Да енто ж совсем другое. Мы ж не сами того захотели, тут доброта не при чем, тут неволя заставила. А если б от души, да знать, что от ентого кому то лучше станет, так и сердце бы радовалось. Я бы знаешь, как бы все в жизни устроила, будь моя воля…
***
ПЕТР. Ты смотри, вроде уже и не так темно стало. О, Дед Матвей, здорово! Ты куда посреди ночи поперся? На рыбалку? Нет, Дед Матвей, я не могу, я Машку Мясоедову жду. Спасибо, Дед Матвей! Вам тоже не болеть! На рыбалку вишь пошел… Дык енто чо, утро чоль уже? А где же Машка, прости Господи! Значит не придет она на вечорку то нынче?
***
АНДРЕЙ. Маш, ты только не обижайся на меня за Катьку то, ладно? Я ить по дурости тогда с ней на вечорке то плясал. И еще, Дочку твою тогда вовсе не Петька в лес упустил… Енто я тогда завместо него стадо должен был пасти… Ну и проспал.
МАРИЯ. А Петька и не сказал мне тогда ничего.
АНДРЕЙ. Он упертый. Ни за что не сознается. Простишь, Маш? Ты скажи, а то вон рассвет уже…
МАРИЯ. Ой, правда светает. Погодь, меня ж Петька на вечорке в Лаврентьеве ждет!
АНДРЕЙ. Да ты чо? Какая вечорка, утро уже! Не мог же он до утра то стоять.
МАРИЯ. Ты ж сам сказал, что он упертый!
***
ПЕТР. А мне некуды идтить, а как тебя да не любить…
МАРИЯ. Прости, Петь, я совсем заболталась… Я честно хотела с тобой на вечорку пойтить! Не думала я тебя обидеть, вот те крест!
ПЕТР. Я знаешь, чо думал, пока здесь сидел… Ежели я сейчас уйду, то точно больше никогда не вернусь. А слово мое крепкое. Так что ты давай, решай, сейчас и навсегда. То ли я, то ли Андрюха. Не могет все так вечно то продолжаться.
АНДРЕЙ. Тебе решать, Маш! Ты как скажешь, так и будет.
ПЕТР. То ли я, то ли Андрюха. Не могет все так вечно то продолжаться.
АНДРЕЙ. А то ведь уедешь, а мы и знать то ничего не будем…
ПЕТР. Дык скажешь нам чего, али нет?
АНДРЕЙ. Ну, так какое будет твое последнее слово?
МАРИЯ. Я уезжаю нынче, а на вечорке и не поплясала вовсе… Может, сыграешь, Андрюш? Прощальную.
АНДРЕЙ. Вот тебе и ответ…
ПЕТР. Всю ж деревню разбудим.
МАРИЯ. Забоялись, чо ли?
ПЕТР. Кто енто забоялся?
АНДРЕЙ. А ну-ка разойдись пошире!
***
МАРИЯ. Здравствуй, Господи! Я ведь всегда верила, что ты есть. Вот и встретились.
ПЕТР. Вот ведь встреча какая, прости Господи.
АНДРЕЙ. Я почему-то тоже знал, что все так оно и есть!
МАРИЯ. Родилась я, Господи, в шестнадцатом году, сразу перед революцией!
ПЕТР. Красавицей она была, да и осталась красавицей, Господи…
МАРИЯ. Жила в деревне Сафроново!
АНДРЕЙ. Соседи мы были, деревни то рядышком, Шугарово, да Лаврентьево.
МАРИЯ. Спасибо тебе, Господи, я долго пожила, много чего повидать успела! А помнишь, за коня еще разочек спасибо обещала сказать? Так вот, спасибо тебе, Господи! Правда грешна, парней помучила, пока за Петра то замуж не вышла…
ПЕТР. Кабы знать, так я бы и не мучался вовсе.
МАРИЯ. Токмо вышла, а тут и война. Петра то сразу в армию то и забрали, а тут Алевтина у меня родилась. Вот ведь как.
АНДРЕЙ. Ить хорошо, что за меня не вышла, а то меня сразу, как токмо призвали, сразу насмерть подстрелили.
МАРИЯ. Петю то тоже в сорок первом ранило, тут его и комиссовали подчистую…
ПЕТР. Кабы знать, так разве б я под енту пулю то сунулся. Прям в живот, вот ведь оказия какая, Господи…
МАРИЯ. Ну а тут и младшенькая в сорок четвертом родилась, Тамарой назвали…
АНДРЕЙ. Я то никакой обиды не держу, раз выбрала Петьку, так, значит, и было правильно…
МАРИЯ. Петя все болел, болел… Да и помер в 1951 году, а дальше я уж совсем одна девчонок то поднимала.
ПЕТР. Кабы знать, Господи, разве б я под ту пулю подлез!
МАРИЯ. Ну, потом уж внук, да правнуки Прохор, да Агафью совсем маленькую застала… Чо ж я глупая, все тебе рассказываю, ты ж знаешь все, Господи. Ежели что не так было, ты прости меня, пожалуйста!
ПЕТР. Прости ты нас, Господи!
АНДРЕЙ. Мы ж токма по глупости, глупости то делали!
МАРИЯ. Я, Господи, вот без всякой гордыни тебе скажу, я ить по твоему старалась жить, а уж как все получилось, тебе решать… Ты только скажи, как там наши? Ведь хорошо все у них? Хорошо, Господи? Ты уж позаботься там об них. Люблю я их!
ВСЕ. МОЛИТВА.
Тропарь Кресту и молитва за отечество .
Спаси, Господи, люди Твоя, и благослови достояние Твое, победы православным христианом на сопротивныя даруя, и Твое сохраняя Крестом Твоим жительство.
***
